Предыдущие две публикации были посвящены Захватчику, целью которого было здание торгового центра стоимостью примерно 12 млн. долларов.
Успеха он не имел. Совершенный им захват офиса , завладение документацией и «перерегистрация» ряда юрлиц в Чечню обернулись уголовным делом против него и возвращением похищенных организаций их московским владельцам.

Захват офиса ожидаемых плодов Захватчику не принес. Похищенное и угнанное в Чечню Акционерное Общество усилиями наших цивилистов возвращалось в Москву. А сам Захватчик подвергся уголовному преследованию. До вынесения ему приговора оставался почти год...

Она велась за изображенное на этом архивном фото здание торгового центра стоимостью сколько-то миллионов долларов. В одном из эпизодов наследие советского прошлого было выставлено на продажу за 12 миллионов. 
Она длилась чуть меньше 10 лет, в течение которых мне довелось поучаствовать больше чем в 10 уголовных делах. Я защищал интересы пострадавшей от нападения рейдеров стороны, где также работал ряд адвокатов-цивилистов, в том числе из АБ «Резник, Гагарин и партнеры». Интересы противников в ряде эпизодов представляли адвокаты АБ «Падва и партнеры». 

Эта история закончилась так же странно, как и началась. Жили-были Сева и Вова (имена вымышленные, производные от инициалов — С. В. и В. В.). Сева был аспирантом, а Вова… просто был.

В этом деле защита свои возможности реализовать не успела — проблема обвиняемого решилась сама собой. Зато творческие способности проявил следователь, а мне уже достались плоды его «креативности». О них собственно и речь. 
В 2010 году я защищал руководителя одного из учреждений, обвинявшегося в совершении преступлений, предусмотренных ст. 171 УК РФ (незаконное предпринимательство) и ст. 285 УК РФ (злоупотребление должностными полномочиями).

— Это юрлицо — мое. Значит и все его имущество — тоже мое! — примерно так думают некоторые представители сформировавшейся на постсоветском пространстве буржуазии.
— А если юрлицо не только твое? А если вы его «на троих сообразили»?
— Значит треть его имущества — моя!
Ответ неправильный. Но для многих это неочевидно. Потому что они не видят собственника имущества. И действительно, он невидимый, его нельзя потрогать. Он — то самое юридическое лицо .

Ее принято ругать. Но в этом деле именно она остановила жернова правосудия, 3 года равнодушно перемалывавшие молодую абсолютно невиновную женщину, мать двоих детей.

Работать по этому делу я начал только в суде. Это поздно. Позицию пришлось формулировать по ходу судебного заседания, и окончательно она оформилась только к прениям. В ходе прений я обрушил ее на судью, говорил долго, просил оправдать. Судья была умной ироничной женщиной, она все понимала. 

Это продолжение моей предыдущей публикации о том, какое препятствие может возникнуть на пути частного обвинителя и преградить ему доступ к правосудию. Существование этого препятствия подтвердила практикующая в другом регионе Ротькина Елена Владимировна , которой я очень за это благодарен. Преодолимо ли оно? Вполне, только об этом надо позаботиться, причем до подачи заявления в суд .

Да, есть такой способ. Не мною придуман и давно известен. Но не всем. И потому значительная часть приговоров мировых судей (какая точно, сказать не могу, не знаю) абсолютно незаконна.